Православный форум Доброе слово

Эдуард Асадов

МОГИЛА НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА
Могила Неизвестного солдата!
О, сколько их от Волги до Карпат!
В дыму сражений вырытых когда-то
Саперными лопатами солдат.
Зеленый горький холмик у дороги,
В котором навсегда погребены
Мечты, надежды, думы и тревоги
Безвестного защитника страны.
Кто был в боях и знает край передний,
Кто на войне товарища терял,
Тот боль и ярость полностью познал,
Когда копал "окоп" ему последний.
За маршем - марш, за боем - новый бой!
Когда же было строить обелиски?!
Доска да карандашные огрызки,
Ведь вот и все, что было под рукой!
Последний "послужной листок" солдата:
"Иван Фомин", и больше ничего.
А чуть пониже две коротких даты
Рождения и гибели его.
Но две недели ливневых дождей,
И остается только темно-серый
Кусок промокшей, вздувшейся фанеры,
И никакой фамилии на ней.
За сотни верст сражаются ребяга.
А здесь, от речки в двадцати шагах,
Зеленый холмик в полевых цветах -
Могила Неизвестного солдата...
Но Родина не забывает павшего!
Как мать не забывает никогда
Ни павшего, ни без вести пропавшего,
Того, кто жив для матери всегда!
Да, мужеству забвенья не бывает.
Вот почему погибшего в бою
Старшины на поверке выкликают
Как воина, стоящего в строю!
И потому в знак памяти сердечной
По всей стране от Волги до Карпат
В живых цветах и день и ночь горят
Лучи родной звезды пятиконечной.
Лучи летят торжественно и свято,
Чтоб встретиться в пожатии немом,
Над прахом Неизвестного солдата,
Что спит в земле перед седым Кремлем!
И от лучей багровое, как знамя,
Весенним днем фанфарами звеня,
Как символ славы возгорелось пламя -
Святое пламя вечного огня!

В ЗЕМЛЯНКЕ
Огонек чадит в жестянке,
Дым махорочный столбом...
Пять бойцов сидят в землянке
И мечтают кто о чем.
В тишине да на покое
Помечтать оно не грех.
Вот один боец с тоскою,
Глаз сощуря, молвил: "Эх!"
И замолк, второй качнулся,
Подавил протяжный вздох,
Вкусно дымом затянулся
И с улыбкой молвил: "Ох!"
"Да",- ответил третий, взявшись
За починку сапога,
А четвертый, размечтавшись,
Пробасил в ответ: "Ага!"
"Не могу уснуть, нет мочи! -
Пятый вымолвил солдат. -
Ну чего вы, братцы, к ночи
Разболтались про девчат!"

УЛЕТАЮТ ПТИЦЫ
Осень паутинки развевает,
В небе стаи будто корабли -
Птицы, птицы к югу улетают,
Исчезая в розовой дали...
Сердцу трудно, сердцу горько очень
Слышать шум прощального крыла.
Нынче для меня не просто осень -
От меня любовь моя ушла.
Улетела, словно аист-птица,
От иной мечты помолодев,
Не горя желанием проститься,
Ни о чем былом не пожалев.
А былое - песня и порыв.
Юный аист, птица-длинноножка,
Ранним утром постучал в окошко,
Счастье мне навечно посулив.
О любви неистовый разбег!
Жизнь, что обжигает и тревожит.
Человек, когда он человек,
Без любви на свете жить не может.
Был тебе я предан, словно пес,
И за то, что лаской был согретым,
И за то, что сына мне принес
В добром клюве ты веселым летом.
Как же вышло, что огонь утих?
Люди говорят, что очень холил,
Лишку сыпал зерен золотых
И давал преступно много воли.
Значит, баста! Что ушло - пропало.
Я солдат. И, видя смерть не раз,
Твердо знал: сдаваться не пристало,
Стало быть, не дрогну и сейчас.
День окончен, завтра будет новый.
В доме нынче тихо... никого...
Что же ты наделал, непутевый,
Глупый аист счастья моего?!
Что ж, прощай и будь счастливой, птица!
Ничего уже не воротить.
Разбранившись - можно помириться.
Разлюбивши - вновь не полюбить.
И хоть сердце горе не простило,
Я, почти чужой в твоей судьбе,
Все ж за все хорошее, что было,
Нынче низко кланяюсь тебе...
И довольно! Рву с моей бедою.
Сильный духом, я смотрю вперед.
И, закрыв окошко за тобою,
Твердо верю в солнечный восход!
Он придет, в душе растопит снег,
Новой песней сердце растревожит.
Человек, когда он человек,
Без любви на свете жить не может.

ПИСЬМО ЛЮБИМОЙ
Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами
Узоры созвездий и посвист ветров,
Дороги с бегущими вдаль поездами
Да скучная цепь телеграфных столбов.
Как будто бы чувствуя нашу разлуку,
Раскидистый тополь, вздохнув горячо,
К окну потянувшись, зеленую руку
По-дружески мне положил на плечо.
Душа хоть какой-нибудь весточки просит,
Мы ждем, загораемся каждой строкой.
Но вести не только в конвертах приносят,
Они к нам сквозь стены проходят порой.
Представь, что услышишь ты вести о том,
Что был я обманут в пути подлецом,
Что руку, как другу, врагу протянул,
А он меня в спину с откоса толкнул...
Все тело в ушибах, разбита губа...
Что делать? Превратна порою судьба!
И пусть тебе станет обидно, тревожно,
Но верить ты можешь. Такое - возможно!
А если вдруг весть, как метельная мгла,
Ворвется и скажет, словами глухими,
Что смерть недопетую песнь прервала
И черной каймой обвела мое имя.
Веселые губы сомкнулись навек...
Утрата, ее не понять, не измерить!
Нелепо! И все-таки можешь поверить:
Бессмертны лишь скалы, а я - человек!
Но если услышишь, что вешней порой
За новым, за призрачным счастьем в погоне
Я сердце свое не тебе, а другой
Взволнованно вдруг протянул на ладони,
Пусть слезы не брызнут, не дрогнут ресницы,
Колючею стужей не стиснет беда!
Не верь! Вот такого не может случиться!
Ты слышишь? Такому не быть никогда!

x x x
Люблю я собаку за верный нрав,
За то, что, всю душу тебе отдав,
В голоде, в холоде или разлуке
Не лижет собака чужие руки.
У кошки-дуры характер иной.
Кошку погладить может любой.
Погладил - и кошка в то же мгновенье,
Мурлыча, прыгает на колени.
Выгнет спину, трется о руку,
Щурясь кокетливо и близоруко.
Кошке дешевая ласка не стыдна,
Глупое сердце не дальновидно.
От ласки кошачьей душа не согрета.
За крохи немного дают взамен:
Едва лишь наскучит мурлыканье это -
Встанут и сбросят ее с колен.
Собаки умеют верно дружить,
Не то что кошки - лентяйки и дуры.
Так стоит ли, право, кошек любить
И тех, в ком живут кошачьи натуры?!

РАЗРЫВ
Битвы словесной стихла гроза.
Полные гнева, супруг и супруга
Молча стояли друг против друга,
Сузив от ненависти глаза.
Все корабли за собою сожгли,
Вспомнили все, что было плохого.
Каждый поступок и каждое слово -
Все, не щадя, на свет извлекли.
Годы их дружбы, сердец их биенье -
Все перечеркнуто без сожаленья.
Часто на свете так получается:
В ссоре хорошее забывается.
Тихо. Обоим уже не до споров.
Каждый умолк, губу закусив.
Нынче не просто домашняя ссора,
Нынче конец отношений. Разрыв.
Все, что решить надлежало,- решили.
Все, что раздела ждало,- разделили.
Только в одном не смогли согласиться,
Это одно не могло разделиться.
Там, за стеною, в ребячьем углу
Сын их трудился, сопя, на полу.
Кубик на кубик. Готово! Конец!
Пестрый, как сказка, вырос дворец.
- Милый! - подавленными голосами
Молвили оба.- Мы вот что хотим...-
Сын повернулся к папе и маме
И улыбнулся приветливо им.
- Мы расстаемся... совсем... окончательно...
Так нужно, так лучше... И надо решить,
Ты не пугайся. Слушай внимательно:
С мамой иль с папой будешь ты жить?
Смотрит мальчишка на них встревоженно.
Оба взволнованны... Шутят иль нет?
Палец в рот положил настороженно.
- И с мамой и с папой,- сказал он в ответ.
- Нет, ты не понял! - И сложный вопрос
Каждый ему втолковать спешит.
Но сын уже морщит облупленный нос
И подозрительно губы кривит...
Упрямо сердце мальчишечье билось,
Взрослых не в силах понять до конца.
Не выбирало и не делилось,
Никак не делилось на мать и отца!
Мальчишка! Как ни внушали ему,
Он мокрые щеки лишь тер кулаками,
Понять не умея никак: почему
Так лучше ему, папе и маме?
В любви излишен, друзья, совет.
Трудно в чужих делах разбираться.
Пусть каждый решает, любить или нет?
И где сходиться и где расставаться?
И все же порой в сумятице дел,
В ссоре иль в острой сердечной драме
Прошу только вспомнить, увидеть глазами
Мальчишку, что драмы понять не сумел
И только щеки тер кулаками.

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

БАЛЛАДА О НЕНАВИСТИ И ЛЮБВИ

I
Метель ревет, как седой исполин,
Вторые сутки не утихая,
Ревет, как пятьсот самолетных турбин,
И нет ей, проклятой, конца и края!
Пляшет огромным белым костром,
Глушит моторы и гасит фары.
В замяти снежной аэродром,
Служебные здания и ангары.
В прокуренной комнате тусклый свет,
Вторые сутки не спит радист.
Он ловит, он слушает треск и свист,
Все ждут напряженно: жив или нет?
Радист кивает: - Пока еще да,
Но боль ему не дает распрямиться.
А он еще шутит: "Мол, вот беда
Левая плоскость моя никуда!
Скорее всего перелом ключицы..."
Где-то буран, ни огня, ни звезды
Над местом аварии самолета.
Лишь снег заметает обломков следы
Да замерзающего пилота.
Ищут тракторы день и ночь,
Да только впустую. До слез обидно.
Разве найти тут, разве помочь -
Руки в полуметре от фар не видно?
А он понимает, а он и не ждет,
Лежа в ложбинке, что станет гробом.
Трактор если даже придет,
То все равно в двух шагах пройдет
И не заметит его под сугробом.
Сейчас любая зазря операция.
И все-таки жизнь покуда слышна.
Слышна ведь его портативная рация
Чудом каким-то, но спасена.
Встать бы, но боль обжигает бок,
Теплой крови полон сапог,
Она, остывая, смерзается в лед,
Снег набивается в нос и рот.
Что перебито? Понять нельзя.
Но только не двинуться, не шагнуть!
Вот и окончен, видать, твой путь!
А где-то сынишка, жена, друзья...
Где-то комната, свет, тепло...
Не надо об этом! В глазах темнеет...
Снегом, наверно, на метр замело.
Тело сонливо деревенеет...
А в шлемофоне звучат слова:
- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -
Тупо кружится голова...
- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..
Мужайся? Да что он, пацан или трус?!
В каких ведь бывал переделках грозных.
- Спасибо... Вас понял... Пока держусь! -
А про себя добавляет: "Боюсь,
Что будет все, кажется, слишком поздно..."
Совсем чугунная голова.
Кончаются в рации батареи.
Их хватит еще на час или два.
Как бревна руки... спина немеет...
- Алло!- это, кажется, генерал.-
Держитесь, родной, вас найдут, откопают...-
Странно: слова звенят, как кристалл,
Бьются, стучат, как в броню металл,
А в мозг остывший почти не влетают...
Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,
Как мало, наверное, необходимо:
Замерзнув вконец, оказаться в тепле,
Где доброе слово да чай на столе,
Спирта глоток да затяжка дыма...
Опять в шлемофоне шуршит тишина.
Потом сквозь метельное завыванье:
- Алло! Здесь в рубке твоя жена!
Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!
С минуту гуденье тугой волны,
Какие-то шорохи, трески, писки,
И вдруг далекий голос жены,
До боли знакомый, до жути близкий!
- Не знаю, что делать и что сказать.
Милый, ты сам ведь отлично знаешь,
Что, если даже совсем замерзаешь,
Надо выдержать, устоять!
Хорошая, светлая, дорогая!
Ну как объяснить ей в конце концов,
Что он не нарочно же здесь погибает,
Что боль даже слабо вздохнуть мешает
И правде надо смотреть в лицо.
- Послушай! Синоптики дали ответ:
Буран окончится через сутки.
Продержишься? Да?
- К сожалению, нет...
- Как нет? Да ты не в своем рассудке!
Увы, все глуше звучат слова.
Развязка, вот она - как ни тяжко.
Живет еще только одна голова,
А тело - остывшая деревяшка.
А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!
Держись! Часов через пять рассвет.
Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!
Ну есть ли хоть шанс?
- К сожалению, нет...
Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.
Как трудно последний привет послать!
И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -
Голос резкий, нельзя узнать.
Странно. Что это может значить?
- Поверь, мне горько тебе говорить.
Еще вчера я б от страха скрыла.
Но раз ты сказал, что тебе не дожить,
То лучше, чтоб после себя не корить,
Сказать тебе коротко все, что было.
Знай же, что я дрянная жена
И стою любого худого слова.
Я вот уже год тебе не верна
И вот уже год, как люблю другого!
О, как я страдала, встречая пламя
Твоих горячих восточных глаз. -
Он молча слушал ее рассказ,
Слушал, может, последний раз,
Сухую былинку зажав зубами.
- Вот так целый год я лгала, скрывала,
Но это от страха, а не со зла.
- Скажи мне имя!..-
Она помолчала,
Потом, как ударив, имя сказала,
Лучшего друга его назвала!
Затем добавила торопливо:
- Мы улетаем на днях на юг.
Здесь трудно нам было бы жить счастливо.
Быть может, все это не так красиво,
Но он не совсем уж бесчестный друг.
Он просто не смел бы, не мог, как и я,
Выдержать, встретясь с твоими глазами.
За сына не бойся. Он едет с нами.
Теперь все заново: жизнь и семья.
Прости. Не ко времени эти слова.
Но больше не будет иного времени. -
Он слушает молча. Горит голова...
И словно бы молот стучит по темени...
- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!
Судьба перепутала все пути.
Прощай! Не сердись и прости, если можешь!
За подлость и радость мою прости!
Полгода прошло или полчаса?
Наверно, кончились батареи.
Все дальше, все тише шумы... голоса...
Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!
Оно грохочет и бьет в виски!
Оно полыхает огнем и ядом.
Оно разрывается на куски!
Что больше в нем: ярости или тоски?
Взвешивать поздно, да и не надо!
Обида волной заливает кровь.
Перед глазами сплошной туман.
Где дружба на свете и где любовь?
Их нету! И ветер как эхо вновь:
Их нету! Все подлость и все обман!
Ему в снегу суждено подыхать,
Как псу, коченея под стоны вьюги,
Чтоб два предателя там, на юге,
Со смехом бутылку открыв на досуге,
Могли поминки по нем справлять?!
Они совсем затиранят мальца
И будут усердствовать до конца,
Чтоб вбить ему в голову имя другого
И вырвать из памяти имя отца!
И все-таки светлая вера дана
Душонке трехлетнего пацана.
Сын слушает гул самолетов и ждет.
А он замерзает, а он не придет!
Сердце грохочет, стучит в виски,
Взведенное, словно курок нагана.
От нежности, ярости и тоски
Оно разрывается на куски.
А все-таки рано сдаваться, рано!
Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?
Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!
Чудо? Вы скажете, нужно чудо?
Так пусть же! Считайте, что чудо есть!
Надо любою ценой подняться
И всем существом, устремясь вперед,
Грудью от мерзлой земли оторваться,
Как самолет, что не хочет сдаваться,
А сбитый, снова идет на взлет!
Боль подступает такая, что кажется,
Замертво рухнешь назад, ничком!
И все-таки он, хрипя, поднимается.
Чудо, как видите, совершается!
Впрочем, о чуде потом, потом...
Швыряет буран ледяную соль,
Но тело горит, будто жарким летом,
Сердце колотится в горле где-то,
Багровая ярость да черная боль!
Вдали сквозь дикую карусель
Глаза мальчишки, что верно ждут,
Они большие, во всю метель,
Они, как компас, его ведут!
- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -
Он жив. Он двигается, ползет!
Встает, качается на ходу,
Падает снова и вновь встает...

II
К полудню буран захирел и сдал.
Упал и рассыпался вдруг на части.
Упал, будто срезанный наповал,
Выпустив солнце из белой пасти.
Он сдал, в предчувствии скорой весны,
Оставив после ночной операции
На чахлых кустах клочки седины,
Как белые флаги капитуляции.
Идет на бреющем вертолет,
Ломая безмолвие тишины.
Шестой разворот, седьмой разворот,
Он ищет... ищет... и вот, и вот -
Темная точка средь белизны!
Скорее! От рева земля тряслась.
Скорее! Ну что там: зверь? Человек?
Точка качнулась, приподнялась
И рухнула снова в глубокий снег...
Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп!
Ровно и плавно гудят машины.
И первой без лесенки прямо в сугроб
Метнулась женщина из кабины!
Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!
Я знала... Все будет так, не иначе!..-
И, шею бережно обхватив,
Что-то шептала, смеясь и плача.
Дрожа, целовала, как в полусне,
Замерзшие руки, лицо и губы.
А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:
- Не смей... ты сама же сказала мне..
- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!
Какой же меркой меня ты мерил?
Как мог ты верить?! А впрочем, нет,
Какое счастье, что ты поверил!
Я знала, я знала характер твой!
Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви!
И нужен был шанс, последний, любой!
А ненависть может гореть порой
Даже сильней любви!
И вот, говорю, а сама трясусь,
Играю какого-то подлеца.
И все боюсь, что сейчас сорвусь,
Что-нибудь выкрикну, разревусь,
Не выдержав до конца!
Прости же за горечь, любимый мой!
Всю жизнь за один, за один твой взгляд,
Да я, как дура, пойду за тобой,
Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!
И были такими глаза ее,
Глаза, что любили и тосковали,
Таким они светом сейчас сияли,
Что он посмотрел в них и понял все!
И, полузамерзший, полуживой,
Он стал вдруг счастливейшим на планете.
Ненависть, как ни сильна порой,
Не самая сильная вещь на свете!

(Эдуард Асадов)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

Ну и на десерт грустно-веселые стихи Михаила Бару


***
А мы с тобой могли бы
Быть идеальной парой,
Если б не твое
Дешевое и вредное здоровью
Пристрастье к моногамии ...

***
Дождик противный идет -
Без конца, без начала -
Одна середина, в которой
Мне мокро, “и скучно, и грустно,
И некому руку подать”,
Чтоб ее не отъели по локоть ...

***
К лицу своему,
Веселому не слишком,
Все утро примерял
Набор улыбок разных -
Не налезают что-то...

***
Мороз-Красный Нос
Щиплет тебя
За румяные, сдобные щечки -
И я бы не прочь...

***
О, сколько глупостей -
Прекрасных, благородных -
Я совершил ради себя,
Любимого...

***
Располагает к вою
Полная луна -
Уже и губы трубочкой сложились...

***
Холодный вечер.
Долго грею руки
Чтобы тебя обнять.

***
Полоска светлая
На темной от загара
Твоей спине -
Ее и поцелую...
Для начала.

***
Сентябрьских яблок
Тонкая кислинка,
И губ твоих...

***
Пол ночи я терзал свою подушку,
Надеясь разыскать в ней тот, вчерашний,
Недолгий, но прекрасный сон
О неожиданно свалившемся наследстве.

***
...какой-то желтый
и тщедушный лист,
решивший оторваться
и забыться,
летит на нас с тобой,
сидящих на поваленной березе,
и падает,
чуть-чуть не долетев
до твоих пальцев,
грустных и замерзших,
которые пытался я согреть,
но неумело...

***
Первый, девственный снег.
Бросил окурок и чувствую -
Осквернил...

***
Рыбалка в разгаре!
Уже и наживку
С трудом отличу от закуски...

***
Да будь у меня даже хвост,
И им я виляй непрестанно,
Твой взгляд разве стал бы добрее?

***
Что сделать мне,
Чтоб ты меня простила?
Побитою собакой притворюсь!

ПОУТРУ ПРОСНУВШИСЬ
Какой же мощный замок,
Который я построил в своих снах,
Смогла разрушить ты,
Всхрапнув всего лишь раз
Над моим ухом...

***
Признания твои
В жару приятно слушать -
От них мороз по коже...

***
... ну, вот и все. Ты долг исполнил свой.
И честно про меня сказал, что думал.
Теперь - иди. И пусть фонарь под глазом
Тебе дорогу к дому освещает...

***
О, как дрожат мои поджилки,
И я горю весь как в огне,
Когда свои обворожилки
Ты напускаешь на мине.

***
Нитки, иголка,
Даже сургуч и печать -
Все наготове...
Можешь хотя бы на миг,
Женщина, рот свой закрыть?!

***
Ждешь прихода весны...
Что ж, и это занятье,
Если знаешь наверно,
Что больше
Никто не придет

***
Отправил e-mail -
и ответа не жду от тебя.
Вот уже три часа, как не жду.

***
только приобнял
снежную бабу -
уж и тает...

***
На дне моей кружки
С вишневым компотом
Одинокая сморщилась ягодка ...
До чего ж ты настырная, правда! -
Тебе зеркала мало? Лезешь из кружки?

***
только в ней
наши голоса вместе -
в телефонной трубке.

***
предрассветный сумрак
река что-то шепчет во сне
и ты

***
осенний вечер
мечтаю при свете
твоего письма

***
зимнее утро
теплый сон о тебе
не дает мне открыть глаза

***
Прозрачный, осенний день.
По темной, зеленой воде
Уплывает мое отраженье
В тридевятое царство. К тебе.

***
стук твоего сердца...
или моего?
или нашего?

***
весенние облака
в каждом слове твоем
обещастье

***
старик у входа в метро
бормочет "спаси Христос"
и тем, кто не подал.

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

***
За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
И перед призраком любви
Попытка бить на снисхожденье -
Какое заблужденье!
Любви прозрачная рука
Однажды так сжимает сердце,
Что розовеют облака
И слышно пенье в каждой дверце.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
Сражаться с призраком любви,
Брать от любви освобожденье -
Какое заблужденье!
Все поезда, все корабли
Летят в одном семейном круге.
Они - сообщники любви,
Ее покорнейшие слуги.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
В словах любви, в слезах любви
Сквозит улыбка возрожденья,
Улыбка возрожденья...
И даже легче, может быть,
С такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой, но любить,
Чем не любить, но быть любимой.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.
(Ю. Мориц)

Питер. Смоленское кладбище :au:

***
Когда перешагну черту заката,
Когда пройду по Млечному Пути,
Где миг один - до вечностои дойти,
Запахнут звезды ладаном и мятой.
Жизнь кончена, и сердце пополам.
Увижу я в тумане светлых слез
Небесно-голубой Смоленский храм
И свечи белые кладбищенских берез.
Колокола рассеют боль и тьму.
Над куполом - Креста нездешний свет.
На образ Твой, Пречистая, взгляну,
И навсегда пойму, что смерти нет.
(Елизавета Смелова)

***
Над кладбищем старым
Льет утро прохладу.
Наш праздник престольный грядет.
И душам усталым
Сулит он отраду,
И к Богу с молитвой зовет.
К Смоленской иконе
Припав с умиленьем,
Своих не стыдимся мы слез.
Как радостно нам
Преклонять здесь колени
Под шелест старинных берез.
(Елизавета Смелова)

* * *
Земная жизнь, как тяжкий плен стесняет.
Удел земли - мятеж и суета.
Но в дебрях жизни сей нас грустных утешает
Животворящее сияние креста.
(Из эпитафии 19 в)

На смерть Александра Блока...
* * *
А Смоленская-то нынче именинница...
Синий ладан над травою стелется,
И струится пенье панихидное,
Не печальное нынче, а светлое.
И приводят румяные вдовушки
На кладбище мальчиков и девочек
Поглядеть на могилы отцовские.
А кладбище - роща соловьиная,
От сияния солнечного замерло.
Принесли мы Смоленской заступнице,
Принесли Пресвятой Богородице
На руках во гробе серебряном
Наше солнце, в муке погасшее,
Александра, лебедя чистого.
(Анна Ахматова)

* * *
Всепетая моя,
Дозволь дожить до лета,
До ясного рассвета,
До пенья соловья.
Я может быть, прочту,
Души настроив струны,
Серебряные руны
О тайне Бытия.
И может быть, тогда
Вздохну впервые вольно,
Когда смятется тьма
И устрашится смерть.
И всем, кому теперь
Так страшно и так больно,
Спокойно будет жить
И сладко умереть.

* * *
В белой церкви отпевали,
Приглушая голоса.
Тихо стены обступали
Облетевшие леса.
Свет осенний, золотистый
Вился венчиком у лба, -
Знать, прошла по жизни чисто
Эта Божия раба.
Легкий вздох. Душистый верес.
Все у Господа в горсти.
На Руси нельзя не верить,
Только выдохнешь: прости... -
И уже себя не помнишь.
Только видишь этот мост,
Этой мерзлой пашни комья,
Этот низенький погост,
Эти северные лица -
Уходящее тепло...
На Руси легко молиться, -
Только выжить тяжело.

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

***
Я жизнью своей рискую,
С гранатой на танк выхожу
За мирную жизнь городскую,
За все, чем я так дорожу.

Я помню страны позывные,
Они раздавались везде —
На пункты идти призывные,
Отечество наше в беде.

Живыми вернуться просили.
Живыми вернутся не все,
Вагоны идут по России,
По травам ее, по росе.

И брат расставался с сестрою,
Покинув детей и жену,
Я юностью связан с войною,
И я ненавижу войну.

Я понял, я знаю, как важно
Веслом на закате грести,
Сирени душистой и влажной
Невесте своей принести.

Пусть пчелы летают — не пули,
И дети родятся не зря,
Пусть будет работа в июле
И отпуск в конце января.

За лесом гремит канонада,
А завтра нам снова шагать.
Не надо, не надо, не надо,
Не надо меня забывать.

Я видел и радость и горе,
И я расскажу молодым,
Как дым от пожарища горек
И сладок Отечества дым.
(Г. Шпаликов)

ГОВОРИТ МАМА
Когда ты была во мне точкой
(отец твой тогда настаивал),
мы думали о тебе, дочка,—
оставить или не оставить?

Рассыпчатые твои косы,
ясную твою память
и сегодняшние твои вопросы:
«оставить или не оставить?»
(А. Вознесенский)

РЕКВИЕМ
Возложите на море венки.
Есть такой человечий обычай —
в память воинов, в море погибших,
возлагают на море венки.

Здесь, ныряя, нашли рыбаки
десять тысяч стоящих скелетов,
ни имен, ни причин не поведав,
запрокинувших головы к свету,
они тянутся к нам, глубоки.
Возложите на море венки.

Чуть качаются их позвонки,
кандалами прикованы к кладбищу,
безымянные страшные ландыши.
Возложите на море венки.

На одном, как ведро, сапоги,
на другом — на груди амулетка.
Вдовам их не помогут звонки.
Затопили их вместо расстрела,
души их, покидавшие тело,
на воде оставляли круги.

Возложите на море венки
под свирель, барабан и сирены.
Из жасмина, из роз, из сирени
возложите на море венки.

Возложите на землю венки.
В ней лежат молодые мужчины.
Из сирени, из роз, из жасмина
возложите живые венки.

Заплетите земные цветы
над землею сгоревшим пилотам.
С ними пили вы перед полетом.
Возложите на небо венки.

Пусть стоят они в небе, видны,
презирая закон притяженья,
говоря поколеньям пришедшим:
«Кто живой — возложите венки».

Возложите на Время венки,
в этом вечном огне мы сгорели.
Из жасмина, из белой сирени
на огонь возложите венки.
(А.Вознесенский)

да.... тема войны и смерти как никогда актуальна....

Протоиерей Андрей (Логвинов)

+++
Они опалились войной.
А были почти что мальчишки.
И мир защищая земной,
Познали Завет не из книжки.
В атаке когда полегли -
Поистине кровные братья,
Во чреве родимой земли
И очи сомкнув, и объятья.
За гранью земной бытия
Судить их не станут: как жили? -
Ведь души за други своя
По заповеди положили.
Порой не носили креста
И древних молитв не учили,
Но вечную жизнь от Христа,
Как орден, они получили.

ГОСУДАРЫНЯ ИМПЕРАТРИЦА
Государыня Императрица
Величайшей на Земле страны
Стала - Милосердия сестрица
От начала мировой войны.
Словно кровь, спекались дни и ночи
На дежурствах сутками подряд.
Сколько повидали эти очи
Смертно изувеченных ребят!
Сколько бинтовали эти руки
Офицеров из России всей,
Сколько уши выслушали муки
И предсмертных исповедей - ей!
Раненого крик: "Сюда, Царица,
Рядом будь, чтоб я смелее был!"
За руку возьмет, начнет молиться -
Тот как будто и про боль забыл.
Сколько сердце обливалось кровью!
Скольким стала кровною сестрой!
С величайшей жертвенной любовью
Шла сквозь коек лазаретных строй.
Будни фронту сделались подобны,
Не снимался сестринский наряд...
На Царицу клеветали злобно,
И газеты изливали яд.
Как шрапнель, хлестали злые строчки -
Нет, не пожалели, не спасли.
А с Царицей рядом были дочки,
Вместе подвиг сестринский несли...
С той поры без малого столетье
В русских жилах лжи смертельный яд.
Словно мы в походном лазарете -
Души, как у раненых, кричат.
Но не устает за нас молиться,
И бинты ее на нас видны, -
Государыня Императрица
Величайшей на Земле страны.

ГОСУДАРЬ
Он входил причащаться в алтарь.
И глядел на людей несурово -
Как защитник, отец, Государь -
На известном портрете Серова.
По-военному был на ногах.
Ехал - чаще верхом, не в карете.
Все в походе и все в сапогах -
Как на репинском славном портрете.
Но пробил его огненный час,
Захлестнуло Россию ненастье.
Он с портретов - в иконостас
Перешел, как в алтарь на причастье...
Да при виде российских невзгод
В Царстве Божием как усидится? -
Без замка - расшаталась граница,
Без Хозяина - гибнет народ.
Что ни год, совершает обход,
К вере души людей пробуждая -
Там слезу незаметно сотрет,
Там поправит, плечом подопрет,
Благодарности не ожидая.
Государь по России идет.

МАШУТКА ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ
Было, вы смотрелись как богиня.
Рамки света сделались малы? -
Матушка, Великая Княгиня,
Где же ваши пышные балы?
Что ж вы все в монашеской одежде
Ходите - еще в расцвете лет?
Видывал ли это где-то прежде
Царский и дворцовый этикет?
Что же не в парадном тронном зале
С той поры, как пальчики в золе,
Князя по кусочкам подобрали,
Взорванного бомбою в Кремле?
Разве не сестра Императрицы?
Как же это - без обиняков -
Деньги все - на нищих и больницы,
Силы - на больных и бедняков?
Были ведь богаты в самом деле.
Что же не в шелках, не в соболях?
Руки от работы огрубели,
Ночи напролет в госпиталях.
Где же ваши слуги и кареты?
Отчего не в злате-серебре?
...Но не все бездомные согреты,
И толпа голодных на дворе...
Разве Правда Нового Завета
Только в древних ризах-образах?
Матушка для всех Елизавета,
Раз за всех в молитвах и слезах.
Это мы не доглядели, ах ты! -
Русь втянули в злобы черноту.
Матушку швырнули в пропасть шахты
За ее любовь и доброту.
Только где предел добру и ласке?
Умирая в адской глубине,
Делала княгиня перевязки,
Таяла в молитвенном огне...
Вы - святая, выше, чем богиня!
Со Спасителем на Небеси
Матушка, игуменья, княгиня
Нашей, в шахту сброшенной, Руси.

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

Матушке Ксении Петербуржской... :au:

***
Берегом низким, в камень одетым,
Гулким двором и широким проспектом
Утром и в полдень, и ночь напролет
В белом платочке старушка идет.
Тихо ступают ноги босые,
Уста повторяют: "Спаси и помилуй!"
Великую помощь Господь нам дает:
Блаженная Ксения нас бережет.
(Е. Шереметева)

***
Как тонким лезвием рассечена душа:
"В едину плоть" - так умер кто же?
Венчались - и душой едины. Боже!
Так кто же умер: муж или жена?
И Ксеньюшка мундир надела мужний,
И за двоих молясь усердно Богу,
Избрала просветленную дорогу
Блаженной, прозревать людские нужды.
И в дождь и вьюгу в рубище, босая
Молилась в храме, на погосте, в поле.
И осиял Господь ее в смиренной доле
Нас отмолить, для вечности спасая.
(Ирина Полубояринова)

***
Ксения блаженная печалится,
Родина блаженная бредёт.
Помолись за нас, святая старица,
Помолись за бедный свой народ.
Вместе плачут Родина и Ксения,
Вместе Бога молят их уста.
Чают миру - мира и спасения,
Веря - сядет Русь у ног Христа.
Русь моя, святая богомолица,
Нищетой богатая земля,
Что бредешь с сумою за околицей?
Дай с тобой постранствую и я.
(Елизавета Смелова)

***
Вкруг часовни - свечи и кресты,
Вкруг часовни - белые снега,
Белые - лилейной чистоты.
И течет народная река.
Вот уж третий век идет народ
К маленькой часовенке твоей,
Ксения блаженная зовет,
Матушка зовет к себе детей.
Благовест над городом плывет,
Надо всею русскою землей,
И народ торопится, идет
К маленькой часовне голубой.
Нет числа отчаянным мольбам,
Стены стали мокрыми от слез.
Не вмещает всех Смоленский храм,
Не пугает никого мороз.
Кажется, что стал теплее снег,
Чудится, вот-вот растает лед.
Время останавливает бег,
Вечность совершает свой полет.
Оплывают свечи, чуть треща,
К небесам восходит свет молитв.
Русь моя, как общая свеча,
Здесь с мольбой пред Богом предстоит.
(Елизавета Смелова)

***
Догорают, чуть треща,
Свечи не спеша.
Что ты плачешь и скорбишь,
Бедная душа?
У часовни на снегу
Преклоню колени я,
Слезно помощи прошу
У блаженной Ксении.
Чуть мерцает свечек ряд.
Снег. Фефраль. Морозы...
Нет... не гаснут... Все горят...
Ветер сушит слезы.
У подножия Креста
Чаю я спасения,
Может, вымолит меня
Матушка Ксения.
(Елизавета Смелова)

***
Покатилась слеза
Гордым во спасение.
Материнские глаза
У блаженной Ксении.
Свечи малые зажглись
В темных душах сгорбленных.
Матерь наша, помолись
За детей озлобленных.
(Священник Анатолий /Трохин/)

***
Ты для нас и древняя,
И близкая такая,
Солнышко Российское,
Матушка святая.
(Валерий Корж)

***
Ксеньюшка, добрая, Ксеньюшка, милая,
Плачет весь люд над твоею могилою,
Плачет и птичка за маленьких деток,
Плачет листок, оторвавшись от веток,
Плачет больная седая старушка,
Плачет забытая всеми девчушка,
Плачет в тюрьме невиновно сидящий,
Плачет в болезни так долго лежащий,
Плачет за веру так тяжко гонимый,
Плачет никем никогда не любимый.
Плачут и просят у Бога спасенья,
Просят у Ксеньи пред Ним заступления.
Пусть же их милости Божьи не минут.
Пусть их услышат и пусть не покинут.
(Раба Божия Ольга, Беларусь)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

***
На рассвете,
На раннем рассвете
Просыпаются птицы
И дети.
Птицы кормятся.
Дети играют...
Мы не знаем -
О чем они знают?..
Приглядитесь:
В глазах у них -
Тайна...
Призадумайтесь:
Разве случайно -
Раньше всех
На огромной планете
Просыпаются
Птицы и дети?

***
Хмурый день.
Еще тоскливей вечер.
Скудный быт. Лежанка без тепла.
Так-то жизнь перетекает в вечность,
Будто бы другою не была.
Да и впрямь, была ль она - другая?
Или так мне думалось о ней?
Ах ты, жизнь, оправа дорогая
Из цветных искусственных камней.
Вот и груды листьев золотистых,
Словно звезд опавшие миры,
Грянет снег, и станет чисто-чисто -
Никакой осенней мишуры.
Так и смерть: ни счетов, ни обиды,
Ни надежд на райское житье, -
Только холмик под сосною - с видом
В нищее Отечество мое.
Та сосна корява и натужно -
"Скрип-поскрип" - качается в глуши.
...Милые мои, живите дружно,
Люди, птицы, звери, камыши.

***
Две жизни у Господа я прожила.
Одна моя жизнь - от рожденья светла.
Она, словно певчая птица парит,
Она меня с жизнью другою мирит.
Другая - чернее египетской тьмы,
Она пролегает средь вечной зимы.
Ее надзирает угрюмая смерть:
Ни петь, ни любить, ни смеяться - не сметь!
Когда я сквозь тьму и страданья иду,
То думаю: Господи, я ведь в аду!
Очнусь, на весь мир распахнусь, запою-
И думаю: Господи, я ведь в раю...

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

Протоиерей Андрей (Логвинов)

МОНАХ
По ночам мороз ходил на битву.
Все живое тянется к теплу -
Растоплял монах в груди молитву,
Как костер, высоку и светлу.
И под завыванье непогоды
Счет поклонам вел, не пирогам.
Господи, какие были годы!
Ангелы ходили по снегам.
В том краю, в ночи лесоповала,
По прошествии пяти веков,
В лагере, каких кругом немало,
Среди урок и большевиков,
Тот монах на нарах в непогоду
Плакал, всех жалея и любя...
Господи! Какие мы уроды,
Если в наших душах нет Тебя!..

В ОБЪЯТЬЯХ АНГЕЛА
Когда на сердце одиноко,
И давит жизнь, мечты круша,
Знай то, чего не видит око:
Хранима Ангелом душа.
Как пламень, молнии чудесней,
Стремителен его полет.
Душа, забыв земные песни,
В объятьях Ангела поет!
Мы никогда не одиноки!
Изменится печальный вид:
Нас Ангел все земные сроки
Нежнее матери хранит.

+++
Господи! Кровавыми слезами
Мне бы плакать о грехах моих!..
А стою с бесстыжими глазами
Перед плачущими образами,
Фарисейски лобызая их...

СНЯТИЕ С КРЕСТА
Место Лобное опустело.
День отмаялся. Даль пуста.
Бездыханное Твое тело
Мы пытаемся снять с Креста.
Разлетятся по небу звезды,
Словно бус разорвалась нить...
Как из дерева вырвать гвозди,
Чтобы ран не разбередить?
...Плащаницей обвив несмело,
Понесли ко гробу, кто мог.
И Мария, что ночь, чернела,
И земля не держала ног...

+++
Незаметно яблоки поспели.
Скоро сами с веток упадут...
А давно ли плакали капели?..
Так вот - оглянуться не успели -
А в затылок дышит
Страшный Суд...

+++
Ноябрь. Одна заветная забота
У замерзающего естества:
Дожить до зимнего солнцеворота,
Хоть как-то дотянуть до Рождества.
А там - простор!.. И в снеговом завале
Синицами затенькает во мне:
Перевалили. Перезимовали.
Крещенье. Значит, скоро быть весне.

+++
Хочу, чтоб наступило Рождество,
Чтоб Он скорей действительно родился -
Не в давнем Вифлееме воплотился,
А здесь, сегодня, где я жду Его.
Я жду, чтоб Он меня преобразил,
Чтоб расцвела, как Вифлеем, округа,
И выправил Он, что я исказил,
И стал мне за Единственного друга.
Скорей бы наступило Рождество!
Не где паслись библейские овечки,
Но чтобы воцарилось Божество
В моем, твоем и чьем-нибудь сердечке.
Скорей бы наступило Рождество...

+++
С Родиной великой все в порядке -
Если будет с малой полный лад,
Если на кроватках в тихой Вятке
Три моих сыночка мирно спят...


+++ (К жене)
Ты в жизнь мою вошла
совсем без притязанья -
Прозрачно и легко,
как стрекозы крыло,
Возвышенно-светло,
как Божие сказанье,
И этим я живу.
А - тридцать лет прошло...

РУССКИМ ЖЕНЩИНАМ
Путь на Небеса омыт слезами.
Сколько вижу женщин пред собой
С ласковыми, добрыми глазами
И совсем с неласковой судьбой!
Как весной, когда сирень ломают, -
Только гуще красота ветвей,
Часто здесь - чем горше жизнь бывает,
Тем душа пронзительно светлей.
Светит кротким выстраданным светом
И отогревает добротой...
Если бы не вы - давно планета
Хрупнула скорлупкою пустой.

+++
То же небо, то же солнце снова...
Стоит оглянуться - и до слез
Жаль невозвратимого былого
И того, что вовсе не сбылось.
Так все быстротечно - ты не вечен,
И спешит веревочка к концу...
Лишь бы каждый день мой был отмечен
Вечной благодарностью Творцу!..

+++
На земле не казаться,
а быть -
основное из наших призваний.
Научаемся
просто любить
безо всяких на то оснований.
Человеческого бытия
столь хрупка
беззащитная пленка!
Но глубинная радость моя
расцветает улыбкой ребенка.

+++
Не тешь себя удачей,
Мечтой о продвижении -
Ценнее чаша плача
И горечь поражения.
Они ведут к итогу,
Ничем не заменимому:
Душа прижмется к Богу -
Единому, родимому...

+++
Себе самому в назиданье
Скорей, чем излюбленный стих,
Твержу, как парль, заклинание:
Господь не оставит Своих!
В житейском глухом бездорожье
Где голос отчаянья лих,
Вся суть, чтоб мы сделались Божьи.
А Он - не оставит Своих.
Не выдаст, не кинет, не бросит,
И, может быть, даже потом
Как блудного сына, не спросит,
Но вытянет - Сына Крестом.
Стать ближе к Нему и полезней...
Но даже несильных таких
В невзгоде, в беде и болезни -
Господь не оставит Своих.
И сердце, как четки, листает,
Где голос надежды затих:
Господь - Он Своих не оставит,
Господь не оставит - Своих!

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

Все земное зарастает ложью,
Как на куполах чернеет медь.
Важно - только Царство,
Царство Божье.
Остального - можно не иметь.

(Протоиерей Андрей /Логвинов/)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

* * *
Был вечер поздний и багровый,
Звезда-предвестница взошла.
Над бездной плакал голос новый-
Младенца Дева родила.
На голос тонкий и протяжный,
Как долгий визг веретена,
Пошли в смятеньи старец важный,
И царь, и отрок, и жена.
И было знаменье и чудо:
В невозмутимой тишине
Среди толпы возник Иуда
В холодной маске, на коне.
Владыки, полные заботы,
Послали весть во все концы,
И на губах Искариота
Улыбку видели гонцы.
(Александр Блок)

СЛАВА В ВЫШНИХ БОГУ
Мы слышим детский лепет, словно пенье
Тех Ангелов, что вдруг, для всей земли,
Сквозь эту ночь и звездное горенье
К пустынным пастухам пришли.
Мы замечаем братское согласье
И ясность кроткую людей простых,
Открытых Небу, Ангелам и счастью,
Что родилось в святую ночь для них.
Мы постигаем веру и терпенье
Волхвов, искавших вечной глубины,
И – снова слышим в этом мире пенье,
Которым Небеса полны.
О Господи, Великий, Безначальный,
Творец всех звезд, былинок и людей,
Ты утешаешь этот мир печальный
Безмерной близостью Своей!
Ты видишь скорбь земли: все наше неуменье
Тебя искать, любить принять, найти;
И оставляешь Ты средь мира это пенье,
Как исполненье всякого пути.
Горит Твоя звезда – святая человечность,
И мир идет к своей любви большой;
И если кто ее увидел, значит, вечность
Остановилась над его душой.
(Архиепископ Иоанн /Шаховской/)

БЕГСТВО В ЕГИПЕТ
По лесам бежала Божья Мать,
Куньей шубкой запахнув Младенца.
Стлалось в небе Божье полотенце,
Чтобы Ей не сбиться, не плутать.
Холодна, морозна ночь была,
Дива дивьи в эту ночь творились:
Волчьи очи зеленью дымились,
По кустам сверкали без числа.
Две седых медведицы в яру
На дыбах боролись в ярой злобе,
Грызлись, бились и мотались обе,
Тяжело топтались на снегу.
А в дремучих зарослях, впотьмах,
Жались, табунились и дрожали,
Белым паром из ветвей дышали
Звери с бородами и в рогах.
И огнем вставал за лесом меч
Ангела, летевшего к Сиону,
К золотому Иродову трону,
Чтоб главу на Ироде отсечь.
(Иван Бунин)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

ВЕСНА
Весна наступает и тают снега –
Душа вспоминает, как пахнет трава,
Как сонно березы, листвой шелестя,
От зноя дневного скрывают тебя.
И кажется, будто так будет всегда,
Но вот полегла утомленно трава.
Природа устала – ей хочется спать,
И тут начинает зима колдовать:
Узоры чудные, замерзшая рябь,
Снежинки резные, бескрайняя гладь.
И кажется, будто так будет всегда –
Холодные ветры, густые снега.
А сердце не верит бездушной зиме –
Все тело согреет и тянет к весне.
Природа устала от долгого сна
Ей хочется снова любви и тепла,
Ей хочется света и сладких забот
От мягкого ветра и тающих вод.
Весна наступает и тают снега,
Душа замирает… А сердце, горя,
Все просит чего-то и ждет, но чего?
Ответит лишь тот, кто встревожил его.
А вечна весна лишь в душе у тебя
От Божия Света, Любви и Добра.
(Святослав Волковинский)

ВЕСНА
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(А. Фет)

ВЕРА
О, вера чистая, святая,
Ты дверь души в обитель рая,
Ты жизни будущей заря.
Гори во мне, светильник веры,
Гори ясней, не угасай,
Будь мне повсюду спутник верный
И жизни путь мне просвещай.
(К.Р.)

В МИРЕ ВСЕ ПРЕКРАСНО
Как в мире все прекрасно:
Лазурный свод небес,
День солнечный и ясный,
Зеленокудрый лес;
В ночи луны сиянье,
Благоуханье роз,
И тихих звезд мерцанье,
И прелесть первых грез,
И ветерка дыханье,
И пенье соловьев,
И сладкое журчанье
Прозрачных ручейков,
И в травке изумрудной
Красуются цветы…
Ужель найти нам трудно
Творца всей красоты?
(А. Ярошевская)

* * *
Одна есть в мире красота.
Не красота богов Эллады,
И не влюбленная мечта,
Не гор тяжелые громады,
И не моря, не водопады,
Не взоров женских чистота.
Одна есть в мире красота –
Любви, печали, отреченья
И добровольного мученья
За нас распятого Христа.
(Константин Бальмонт)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

СИРОТКА
Вечер был, сверкали звезды,
На дворе мороз трещал;
Шел по улице малютка,
Посинел и весь дрожал.
«Боже! – говорил малютка, -
Я прозяб и есть хочу;
Кто ж согреет и накормит,
Боже добрый, сироту?»
Шла дорогой той старушка –
Услыхала сироту;
Приютила и согрела
И поесть дала ему;
Положила спать в постельку –
«Как тепло!» - промолвил он.
Запер глазки… Улыбнулся…
И заснул… Спокойный сон!
Бог и птичку в поле кормит,
И кропит росой цветок,
Бесприютного сиротку
Также не оставит Бог!
(К.А.Петерсон)

ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ
Час задумчивый строгого ужина,
Предсказанья измен и разлуки.
Озаряет ночная жемчужина
Олеандровые лепестки.
Наклонился апостол к апостолу.
У Христа – серебристые руки.
Ясно молятся свечи, и по столу
Ночные ползут мотыльки.
(Владимир Набоков)

И ДА, И НЕТ
/отрывок/
От бедного листка испуганной осины
До сказочных планет, где день длинней, чем век,
Всё – тонкие штрихи законченной картины,
Всё – тайные пути неуловимых рек.
Все помыслы ума – широкие дороги,
Все вспышки страстные – подъемные мосты,
И как бы ни были мы бедны и убоги,
Мы все-таки дойдем до нужной высоты.
То будет лучший миг безбрежных откровений.
Когда, как лунный диск, прорвавшись сквозь туман,
На нас из хаоса бесчисленных явлений
Вдруг глянет снившийся, но скрытый Океан.
И, цель пути поняв, счастливые навеки,
Мы все благословим раздавшуюся тьму
И, словно радостно-расширенные реки,
Своими устьями, любя, прильнем к Нему.
(Константин Бальмонт)

* * *
В каждом древе распятый Господь,
В каждом колосе тело Христово.
И молитвы пречистое слово
Исцеляет болящую плоть.
Кого когда-то называли люди
Царем в насмешку, Богом в самом деле,
Кто был убит – и Чье орудье пытки
Согрето теплотой моей груди…
Вкусили смерть свидетели Христовы,
И сплетницы-старухи, и солдаты,
И прокуратор Рима – все прошли.
Там, где когда-то возвышалась арка,
Где море билось, где чернел утес, -
Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой
И с запахом бессмертных роз.
Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор – к смерти все готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней – царственное слово.
(Анна Ахматова)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

ЗАВОДИ
Солнце скрылось на западе
За полями обетованными,
И стали тихие заводи
Синими и благоуханными.
Сонно дрогнул камыш,
Пролетела летучая мышь,
Рыба плеснулась в омуте…
…И направились к дому те,
У кого есть дом
С голубыми ставнями,
С креслами давними
И круглым чайным столом.
Я один остался на воздухе
Смотреть на сонную заводь,
Где днем так отрадно плавать,
А вечером плакать,
Потому что я люблю Тебя, Господи.
(Николай Гумилев)

МОЕЙ СЕСТРЕ
Подошла я к сосновому лесу.
Жар велик, да и путь не короткий.
Отодвинул дверную завесу,
Вышел седенький, светлый и кроткий.
Поглядел на меня прозорливец
И промолвил:
«Христова невеста!
Не завидуй удаче счастливиц,
Там тебе уготовано место.
Позабудь о родительском доме,
Уподобься небесному крину.
Будешь, хворая, спать на соломе
И блаженную примешь кончину».
Верно, слышал святитель из кельи,
Как я пела обратной дорогой
О моем несказанном весельи,
И дивяся, и радуясь много.
(Анна Ахматова)

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

Оль, спасибо ты мне детство напомнила. Я воспитывалась бабушкой и эти стихи от нее помню. Из обязательной программы церковно-приходской школы
Раньше, похоже, детям больше стихов давали учить. Или память телевизор рекламными слоганами не засорял?

тоже из этой серии
ИЗ ЖИЗНИ

Из школы детки воротились;
Как разрумянил их мороз!
Вот у крыльца, хвостом виляя,
Встречает их лохматый пес.

Они погладили барбоску,
Он нежно их лизнул в лицо,
И с звонким хохотом взбежали
Малютки живо на крыльцо.

Стучатся в двери; отворяет,
С улыбкой доброй, няня им;
- Пришли! Небось уж захотелось
Покушать птенчикам моим!

Снимает с мальчика тулупчик
И шубку с девочки она;
Черты старушки просветлели,
Любовь в глазах ее видна.

И, чмокнув няню, ребятишки
Пустились в комнаты бегом;
Трясется пол под их ногами,
Весь ожил старый, тихий дом!

Отец угрюм; он в кабинете
Все что-то пишет. В спальне мать
Лежит больная; мигом дети
К ней забралися на кровать.

Вот мальчик, с гордостью тетрадку
Из сумки вынув, показал.
- Смотри-ка, мама, две странички
Я без ошибок написал!

- А я сегодня рисовала,-
Сказала девочка,- взгляни,
Какая сосенка густая,
А возле кустики и пни.

Ведь все сама я, право, мама,
Не поправлял учитель мне...-
И мать недуг свой забывает,
Внимая детской болтовне.

Встал и отец из-за работы,
Звенящий слыша голосок.
- Ну что вы, крошки, хорошо ли
Сегодня знали свой урок?

Спрыгнув с кровати, вперегонку
Бегут они обнять отца...
И грусть мгновенно исчезает
С его усталого лица.

И даже солнышко, казалось,
В окно смотрело веселей
И блеском ярким осыпало
Головки русые детей!
(Плещеев А. Н.)

У природы нет плохой погоды...
Каждая погода - благодать...
Дождь ли, снег... Любое время года
надо благодарно принимать.

Отзвуки душевной непогоды,
в сердце одиночества печать,
и бессонниц горестные всходы
надо благодарно принимать.

Смерть желаний, годы и невзгоды,
с каждым днем все непосильней кладь.
Что тебе назначено природой,
надо благодарно принимать.

Смену лет, закаты и восходы,
и любви последней благодать,
как и дату своего ухода,
надо благодарно принимать.

У природы нет плохой погоды,
ход времен нельзя остановить.
Осень жизни, как и осень года,
надо, не скорбя, благословить.
(Э. Рязанов)

ВЧЕРА
Дождинки спали на траве.
Искрились капельки, сверкали.
В них не было иной печали,
Чем та, что ты сейчас в Москве...
А вечер был прозрачно-тих.
И облака в Москву летели.
Моей души внезапный стих
Тебе преподнести хотели.
Природа радовала глаз.
И небо словно улыбалось.
Ты думал обо мне в тот час.
Мне так казалось...


Натик
Наташ, несколько раз уже перечитала последние приведенные тобой стихи - все пытаюсь себя убедить, что постоянный дождь - это вовсе не плохо!

_________________
"Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне" (Элис Морз Эрл)

Не знаю, может уже было это стихотворение, мне нравится)))


Когда провидя близкую разлуку,
Душа болит уныньем и тоской, -
Я говорю, тебе сжимая руку:
Христос с тобой!

Когда в избытке счастья неземного
Забьется сердце радостно порой,
Тогда тебе я повторяю снова:
Христос с тобой!

А если грусть, печаль и огорченье
Твоей владеют робкою душой,
Тогда тебе твержу я в утешенье:
Христос с тобой!

Любя, надеясь кротко и смиренно
Свершай, о друг! ты этот путь земной
И веруй, что всегда и неизменно
Христос с тобой.

Константин Романов.
1886 г.

Воспоминания о выходных... хотя может такие дни еще будут, не все нам дождики

Если встанешь на заре -
Крыши в белом серебре...
Длинно тень ложится,
Долго лист кружится.

Если выдешь поутру -
Галки стынут на ветру...
Вьютс над парами
Вслед за тракторами.

Разгуляется денек,
В полдень сядешь на пенек,
Смотришь - на припеке
Прыгают сороки.

А в обед совсем теплынь -
Пахнет горькая полынь,
Тянет медом, мятой
И травой примятой.

Только этому не верь,-
Осень все-таки теперь:
Солнышко бледнее,
Небо холоднее.

Если выдешь ввечеру -
Галки стынут на ветру,
Длинно тень ложится,
Долго лист кружится.

Начинаем ждать следующее лето :au:

Шекспир, Сонет 102
Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.

Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.

Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.

И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.

Анна Ахматова
"Сжала руки"
Сжала руки под темной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру".
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".

_________________
Зорко одно лишь сердце... Слава Богу за все!

***
Вот и лето прошло,
Словно и не бывало,
На пригреве тепло,
Только этого мало.

Все, что сбыться могло,
Мне как лист пятипалый
Прямо в руки легло.
Только этого мало.

Понапрасну ни зло,
Ни добро не пропало -
Все горело светло.
Только этого мало.

Жизнь брала под крыло,
Берегла и спасала -
Мне и вправду везло.
Только этого мало.

Листьев не обожгло,
Веток не обломало,
День промыт как стекло.
Только этого мало.

Все, что сбыться могло,
Мне как лист пятипалый
Прямо в руки легло.
Только этого мало.
(Арсений Тарковский)

Времена не выбирают…

Времена не выбирают,
в них живут и умирают.
Большей пошлости на свете нет,
чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный,
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.

Ты себя в счастливцы прочишь,
а при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
а не в трюме, в полутьме?

Что ни век, то век железный,
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время - это испытанье.
Не завидуй никому.

Крепки тесные объятье.
Время - кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
С нас черты его и складки
приглядевшись, можно снять.

Времена не выбирают,
в них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный,
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время - это испытанье.
Не завидуй никому.
( А. Кушнер)

* * *
Тревожьтесь обо мне
пристрастно и глубоко.
Не стойте в стороне,
когда мне одиноко.
В усердии пустом
на мелком не ловите.
За все мое «потом»
мое «сейчас» любите.
Когда я в чем спешу,
прошу вас —
не серчайте,
а если вам пишу,
на письма отвечайте.
Твердите, что «пора!»
всегдашним братским взглядом.
Желайте мне добра
и рядом и не рядом.
Надейтесь высоко
и сердцем и глазами...
Спасибо вам за то,
что будете друзьями!
(Евг. Евтушенко)

* * *
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.

Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.

Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.

Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.

Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.

Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.

А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз...
Ты предавал их в жизни столько раз!

И вот оно - возмездье - настает.
"Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет.
"Предатель!"- ветки хлещут по лицу.
"Предатель!"- эхо слышится в лесу.

Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,

и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя...
(Евг. Евтушенко)

** *
Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.
(А. Вознесенский)

САГА
Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь.

Заслонивши тебя от простуды,
я подумаю: "Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу".

Эту воду в мурашках запруды,
это Адмиралтейство и Биржу
я уже никогда не забуду
и уже никогда не увижу.

Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.
Возвращаться — плохая примета.
Я тебя никогда не увижу.

Даже если на землю вернемся
мы вторично, согласно Гафизу,
мы, конечно, с тобой разминемся.
Я тебя никогда не увижу.

И окажется так минимальным
наше непониманье с тобою
перед будущим непониманьем
двух живых с пустотой неживою.

И качнется бессмысленной высью
пара фраз, залетевших отсюда:

"Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу".
(А. Вознесенский.)

Сон об уходящем поезде

Один и тот же сон мне повторяться стал:
Мне снится, будто я от поезда отстал.
Один, в пути, зимой, на станцию ушел,
А скорый поезд мой пошел, пошел, пошел,
И я хочу бежать за ним - и не могу,
И чувствую сквозь сон, что все-таки бегу.
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Вращение Земли перемещает нас -
Вращение Земли, вращение полей,
Вращение вдали берез и тополей,
Столбов и проводов, разъездов и мостов,
Попутных поездов и встречных поездов.

Но в том еще беда, и, видно, неспроста,
Что не годятся мне другие поезда.
Мне нужен только тот, что мною был обжит.
Там мой настольный свет от скорости дрожит.
Там любят лечь - так лечь, а рубят - так сплеча.
Там речь гудит, как печь, красна и горяча.

Мне нужен только он, азарт его и пыл.
Я знаю тот вагон, я номер не забыл.
Он снегом занесен, он в угле и в дыму,
И я приговорен пожизненно к нему.
Мне нужен этот снег. Мне сладок этот дым,
Встающий высоко над всем пережитым!

И я хочу бежать за ним - и не могу,
И чувствую сквозь сон, что все-таки бегу,
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Вращение Земли перемещает нас.
(Ю.Левитанский)

Детство
Огромные глаза, как у нарядной куклы,
Раскрыты широко. Под стрелами ресниц,
Доверчиво-ясны и правильно округлы,
Мерцают ободки младенческих зениц.
На что она глядит? И чем необычаен
И сельский этот дом, и сад, и огород,
Где, наклонясь к кустам, хлопочет их хозяин,
И что-то вяжет там, и режет, и поет?
Два тощих петуха дерутся на заборе,
Шершавый хмель ползет по столбику крыльца.
А девочка глядит. И в этом чистом взоре
Отображен весь мир до самого конца.
Он, этот дивный мир, поистине впервые
Очаровал ее, как чудо из чудес,
И в глубь души ее, как спутники живые,
Вошли и этот дом, и этот сад, и лес.
И много минет дней. И боль сердечной смуты,
И счастье к ней придет. Но и жена и мать,
Она блаженный смысл короткой той минуты
Вплоть до седых волос все будет вспоминать
(Н. Заболоцкий)

ЗАВОДИ
Солнце скрылось на западе
За полями обетованными,
И стали тихие заводи
Синими и благоуханными.

Сонно дрогнул камыш,
Пролетела летучая мышь,
Рыба плеснулась в омуте...
...И направились к дому те,
У кого есть дом
С голубыми ставнями,
С креслами давними
И круглым чайным столом.

Я один остался на воздухе
Смотреть на сонную заводь,
Где днем так отрадно плавать,
А вечером плакать,
Потому что я люблю Тебя, Господи.
(Н. Гумилев)

* * *

Я не прожил, я протомился
Половины жизни земной,
И, Господь, вот Ты мне явился
Невозможной такой мечтой.

Вижу свет на горе Фаворе
И безумно тоскую я,
Что взлюбил и сушу и море,
Весь дремучий сон бытия;

Что моя молодая сила
Не смирилась перед Твоей,
Что так больно сердце томила
Красота Твоих дочерей.

Но любовь разве цветик алый,
Чтобы ей лишь мгновение жить,
Но любовь разве пламень малый,
Что ее легко погасить?

С этой тихой и грустной думой
Как-нибудь я жизнь дотяну,
А о будущей Ты подумай,
Я и так погубил одну.

(Н. Гумилев)

АНДРЕЙ РУБЛЕВ
Я твердо, я так сладко знаю,
С искусством иноков знаком,
Что лик жены подобен раю,
Обетованному творцом.

Hoc - это древа ствол высокий;
Две тонкие дуги бровей
Над ним раскинулись, широки,
Изгибом пальмовых ветвей.

Два вещих сирина, два глаза,
Под ними сладостно поют,
Велеречивостью рассказа
Все тайны духа выдают.

Открытый лоб - как свод небесный,
И кудри - облака над ним,
Их, верно, с робостью прелестной
Касался нежный серафим.

И тут же, у подножья древа,
Уста -как некий райский цвет,
Из-за какого матерь Ева
Благой нарушила завет.

Всё это кистью достохвальной
Андрей Рублев мне начертал,
И этой жизни труд печальный
Благословеньем божьим стал.
(Н. Гумилев)


ГОРОДОК
Над широкой рекой,
Пояском-мостом перетянутой,
Городок стоит небольшой,
Летописцем не раз помянутый.

Знаю, в этом городке -
Человечья жизнь настоящая,
Словно лодочка на реке,
К цели ведомой уходящая.

Полосатые столбы
У гаупвахты, где солдатики
Под пронзительный вой трубы
Маршируют, совсем лунатики.

На базаре всякий люд,
Мужики, цыгане, прохожие, -
Покупают и продают,
Проповедуют Слово Божие

В крепко-сложенных домах
Ждут хозяйки белые, скромные,
В самаркандских цветных платках,
А глаза всё такие темные.

Губернаторский дворец
Пышет светом в часы вечерние,
Предводителев жеребец -
Удивление всей губернии.

А весной идут, таясь,
На кладбище девушки с милыми,
Шепчут, ластясь: "Мой яхонт-князь!"
И целуются над могилами.

Крест над церковью взнесен,
Символ власти ясной, Отеческой,
И гудит малиновый звон
Речью мудрою, человеческой.

(Н. Гумилев)


РАБОЧИЙ

Он стоит пред раскаленным горном,
Невысокий старый человек.
Взгляд спокойный кажется покорным
От миганья красноватых век.

Все товарищи его заснули,
Только он один еще не спит:
Всё он занят отливаньем пули,
Что меня с землею разлучит.

Кончил, и глаза повеселели.
Возвращается. Блестит луна.
Дома ждет его в большой постели
Сонная и теплая жена.

Пуля им отлитая, просвищет
Над седою, вспененной Двиной,
Пуля, им отлитая, отыщет
Грудь мою, она пришла за мной.

Упаду, смертельно затоскую,
Прошлое увижу наяву,
Кровь ключом захлещет на сухую,
Пыльную и мятую траву.

И Господь воздаст мне полной мерой
За недолгий мой и горький век.
Это сделал в блузе светло-серой
Невысокий старый человек.

(Н. Гумилев)